Постоянные кражи художественных ценностей из крупнейших отечественных и зарубежных музеев, ажиотаж вокруг антиквариата и постоянные разоблачения подделок поставили перед национальными правительствами задачу разработки защитных мероприятий по их охране. Однако успехи в этом направлении не достигнуты. Так, по данным Международной организации уголовной полиции (Интерпол), в базе пропавших ценностей числятся более 80 000 картин и 34 000 шедевров искусства из 115 стран мира. Ежегодные потери от грабителей, которые несут музеи и частные коллекционеры, оценивается в 7 млрд долларов США. А незаконный оборот культурных ценностей является одним из крупнейших нелегальных бизнесов наряду с торговлей наркотиками, оружием и отмыванием денег, занимая «почетное» четвертое место.
И если о кражах из музеев и подделках информация поступает постоянно, то о защитных мерах практически ничего не сообщается, хотя разработки ведутся.
Но на днях стало известно, что в Англии достигнуты первые успехи. У создателей проекта FING aRt PRINT, который финансируется из бюджета ЕС, есть ответ на вопрос: что нужно для обуздания «музейного воровства». Искусствоведам необходимо перенимать методы криминалистов, и в первую очередь создать единую базу данных «художественной дактилоскопии».
Оказывается, новая технология позволяет с каждой картины снять уникальные «отпечатки фрагмента картины», благодаря которым можно провести идентификацию полотна. Подделать данные FING aRt PRINT невозможно, ведь в них учтена каждая мелочь. Учитывается, например, какие краски использовал мастер, и масса других деталей, вплоть до характеристики пыли загрязняющих веществ. Эта технология позволит предотвратить не только кражу, но и подделку, поскольку можно будет убедиться, та ли картина вернулась из реставрационной мастерской или музея, бравшего его на выставку.
Цель, безусловно, благородная, но для достижения ее необходимо провести титаническую работу по инвентаризации мировых сокровищ живописи. Кроме того, если следовать советам англичан и механически отсканировать фрагменты всех картин, то вполне возможно, что среди отсканированных работ может оказаться подделка, и ее фрагмент будет занесен в базу данных.
Мой метод, о котором я рассказал еще в 2010 году в «Новой газете» в статье «Пальчики да Винчи попадут в базу данных», дешевле и надежнее. Я тоже предлагаю создать мировой банк данных и также привлекаю к работе криминалистов, только в моем методе речь идет только об отпечатках пальцев оставленных на живописных работах, а не об отпечатках фрагментов картин.
Первая моя публикация на эту тему была сделана в 1998 году в журнале «Милиция». «Криминальная история одного портрета А.С. Пушкина» описывала мой поиск подлинного портрета Пушкина по отпечаткам пальцев автора портрета Ю. Павлова. Подлинник пытались подменить копией. Успех проведенной работы буквально окрылил меня. Голова кружилась от мысли, к каким открытиям мы можем прийти и какие потрясения нас ждут, если поискать «пальчики» на полотнах Рембрандта, Тициана, Делакруа и других великих художников. Я с детства увлекался живописью и хорошо знал, что, работая с красками, особенно с маслом, — нельзя не наследить.
Желая привлечь к данному методу внимание специалистов, я направил копии моих публикаций 2000-х годов в Российскую академию художеств, Третьяковскую галерею, Музей изобразительных искусств им А.С. Пушкина, Русский музей, Эрмитаж. Ответов не было — глухое молчание.
Реальная возможность заявить о предложенном мною методе возникла на 4-й научной конференции «Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства», на которой я сделал сообщение. Кто-то из специалистов сказал, что отпечатки пальцев действительно встречаются и на красочном слое, на обратной стороне холста, торцах, однако нет уверенности, что эти отпечатки принадлежат именно живописцу, поэтому их никогда в расчет не берут. Другой выступающий сообщил, что на одной работе Рембрандта есть полный отпечаток ладони и пальцев руки, видимо, живописца. В общем, мое предложение поддержали.
2007 году я обращался в администрацию президента РФ, с тем чтобы к этой работе подключились специалисты из МВД РФ. Вот выдержки из их ответа: «МВД России готово проработать вопрос о возможности создания новых и совершенствования существующих методик выявления, снятия с полотен следов и оценки их криминалистической значимости для формирования банка данных дактилоскопической информации и проведения криминалистических экспертиз. Подчеркиваем, что данная проблема является не только криминалистической, но и искусствоведческой. В этой связи решение о создании такого информационного массива должно приниматься с представителями Союза художников и специалистов правоохранительных органов».
Но представители художественной общественности на мое предложение никак не реагировали. В 2006 году мне прислали из Мюнхена несколько фотографий картины Леонарда да Винчи «Мадонна с гвоздикой». В выставочном проспекте сообщалось: при исследовании красочного слоя обнаружен отпечаток пальца, возможно, принадлежащий Леонардо да Винчи.
В 2007 году в СМИ прошла информация еще об одном отпечатке пальца, оставленном художником на картине «Портрет дамы с горностаем», хранящейся в музее Кракова. Для того чтобы получить материал для дактилоскопической экспертизы, ученые исследовали более 250 документов и картин, имеющих отношение к да Винчи, 52 рукописи и рисунка, принадлежащие Леонардо. Они нашли 200 отпечатков пальцев. Так почему бы не собрать их в одном месте? Профессор Сергей Самищенко прокомментировал целесообразность создания Всемирного банка данных «художественных» отпечатков: «В России в силу обстоятельств создана отличная криминалистическая база. Это та сфера, в которой мы пока не уступаем Западу, так что вполне можем создать предприятие, которое бы занималось идентификацией полотен, собирая базу данных. Коммерчески это было бы фантастически выгодно».
Но реальную выгоду теперь получат англичане, у которых срок от идеи до ее воплощения не растягивается на десятилетия.
Вторник, 08 Июль 2014 00:00
АТРИБУЦИЯ ЖИВОПИСНЫХ ПОЛОТЕН ПО ОТПЕЧАТКАМ ПАЛЬЦЕВ ХУДОЖНИКОВ
(метод полковника Е. Кошкина)
Идея определения подлинности живописных полотен по отпечаткам пальцев художников и создание мировой базы отпечатков с картин великих художников пришла мне в голову в 1987 году, когда я в составе бригады из МВД СССР проверял Карагандинскую школу милиции. Там я познакомился с очень интересным специалистом с кафедры криминалистики. Он снял с меня объёмные отпечатки, вдавив мои пальцы в массу, напоминающую пластилин. А назавтра принёс готовую модель кисти моей руки. Она оставляла отпечатки пальцев абсолютно идентичные моим. Экспертиза в Караганде и в Москве подтвердила схожесть. Если кончики пальцев модели потереть о волосы или даже подкладку головного убора, то совпадут не только отпечатки, но и потожировой, точнее химический анализ. Если отпечатки с поверхности полированного стола или стакана вовремя не откатать, они исчезнут. Но если пальчики останутся на свежей краске, они по существу вечные, подтвердил автор так и не признанного изобретения. Сколько уголовных дел можно было бы сфабриковать с его помощью, а ещё больше дел можно было бы развалить. Так что говорить, а тем более писать по этому поводу мне, мягко говоря, в то время не рекомендовали. Первая публикация по этому поводу была сделана в 1998 году, в канун 200 летнего юбилея А.С. Пушкина в журнале «Милиция», статья называлась «Криминальная история одного портрета А. С. Пушкина». В ней описывался мой поиск подлинного портрета Пушкина по отпечаткам пальцев автора портрета
Ю. Павлова. Подлинник пытались подменить копией. Успех проведённой работы буквально окрылил меня. Первое время голова кружилась от мысли, к каким открытиям мы можем прийти и какие потрясения нас ждут, если поискать «пальчики» на полотнах Рембрандта, Тициана, Шардена, Делакруа и других великих художников. Я с детства увлекался живописью и хорошо знал, что работая с красками, особенно с маслом, нельзя не наследить.
Желая привлечь к данному методу внимание специалистов по экспертизе и атрибуции произведений изобразительного искусства, я направил некоторые копии публикаций в Российскую академию художеств, Государственную Третьяковскую галерею, Государственный музей изобразительных искусств им А.С. Пушкина, Государственный Русский музей, Государственный Эрмитаж. Ничего не просил, хотел только узнать их мнение. К руководителям перечисленных музеев обращался неоднократно, ответов никогда не было — глухое молчание.
Однако обращение в Российскую академию художеств помогло попасть мне в 2000 году на 4-ю научную конференцию «Экспертиза и атрибуция произведений изобразительного и декоративно-прикладного искусства». Данная конференция была задумана руководством «ГТГ» и Объединением «МагнумАрс» как обмен опытом между музейными специалистами России, а также антикварными работниками, проводится ежегодно.
Реальная возможность заявить о предложенном мной методе во всеуслышание возникла достаточно неожиданно, когда председательствующий по окончании запланированных докладов предложил развернуть дискуссию. Я попросил слово, представился как полковник милиции и сделал сообщение. Реакция зала не была однозначной, кто-то сказал, что отпечатки пальцев действительно встречаются и не только на красочном слое, на обратной стороне холста, торцах, однако нет уверенности, что эти отпечатки принадлежат именно живописцу, поэтому их никогда в расчёт не берут. Другой выступающий сообщил, что на одной работе Рембрандта есть полный отпечаток ладони и пальцев руки, видимо, живописца, а может быть, кого-то другого. В общем, моё предложение поддержали, а представитель Эрмитажа сообщил, что даже в английской аукционной фирме «Сотби» нет банка данных по отпечаткам пальцев живописцев, есть только банк данных образцов их подписей. Посоветовал мне запатентовать мой метод, а главное — внедрить как можно быстрее, при этом подчеркнул, что после всех моих публикаций и дискуссий в этом зале о моей идее будут знать все те, кого это профессионально касается, во всём мире. Такой банк действительно нужен, и, как показала дискуссия, действительно рано или поздно будет создан. В милиции есть опыт создания банков данных на отпечатки преступников, вот и надо подумать, как сделать такой банк на отпечатки художников, сказал один из экспертов. В 2007 году я обращался в Администрацию Президента РФ с тем, чтобы к этой работе подключились специалисты из МВД России. Вот выдержки из их ответа: «МВД России готово проработать вопрос о возможности создания новых и совершенствования существующих методик выявления, снятия с полотен следов и оценки их криминалистической значимости для формирования банка данных дактилоскопической информации и проведения криминалистических экспертиз. Подчёркиваем, что данная проблема является не только криминалистической, но и искусствоведческой. В этой связи решение о создании такого информационного массива должно приниматься с представителями Союза художников и специалистов правоохранительных органов».
В 2006 году мне прислали из Мюнхена выставочный проспект и несколько фотографий картины Леонардо да Винчи «Мадонна с гвоздикой». В выставочном проспекте, между прочим, сообщалось: при исследовании красочного слоя обнаружен отпечаток пальца, возможно, принадлежащий Леонардо да Винчи.
В 2007 году в СМИ прошла информация ещё об одном отпечатке пальца, оставленном художником на картине «Портрет дамы с горностаем», хранящейся в музее польского города Кракова. При этом для того, чтобы получить материал для дактилоскопической экспертизы, учёные в течение трёх лет исследовали более 250 документов и картин, имеющих отношение к да Винчи. Были изучены 52 рукописи и рисунки, принадлежащие Леонардо. Нашли 200 отпечатков пальцев. Так почему бы не собрать их в одном месте? Не сделать эти отпечатки достоянием художественной общественности? Наконец, создать банк отпечатков с бесспорных картин и тем более рукописей, других документов.
В январе 2013 года ко мне обратился генеральный директор Единого Артрееста Александр Осипов, который сообщил, что следит за моими статьями в деле защиты искусства. Похвалил мою методику, назвал её одной из наиболее эффективных и аргументированных. При этом сообщил, что они в Артреесте занимаются подобными вопросами, только с современными авторами, занимаются методами защиты авторских прав художников и пр. Попросил разрешения размещения моих материалов на своём сайте, пригласил к сотрудничеству — всё!
В это же время в СМИ проходит информация, что по данным Международной организации уголовной полиции (Интерпол), в базе пропавших ценностей числится 80 тысяч картин и 34 тысячи предметов искусства из 115 стран. Ежегодные потери от грабителей, которые несут музеи и частные коллекции, оцениваются в 7 млрд долларов.
Незаконный оборот культурных ценностей является одним из крупнейших нелегальных бизнесов и занимает «почётное» 4-е место по обороту денег вслед за такими преступлениями, как торговля наркотиками, оружием и отмывание денег.
У создателей проекта FING aRt PRINT, который финансируется из бюджета ЕС, есть ответ на этот вопрос: возможно, но для обуздания «музейного воровства» искусствоведам необходимо перенимать методы криминалистов и в первую очередь необходимо создать... единую базу данных «художественной дактилоскопии».
Оказывается, новая технология позволяет с каждой картины снять свои уникальные «отпечатки», только не пальцев, а фрагментов картин, благодаря которым можно легко и быстро провести идентификацию полотна.
И подделать полученные данные абсолютно невозможно.
— Это уникальный неразрушающий бесконтактный метод определения подлинности любого полотна, — уверен директор проекта FING aRt PRINT профессор Уильям Вэй. — Работает это очень просто: для начала мы выбираем на полотне картины небольшой фрагмент в несколько квадратных миллиметров, который затем сканируем с применением особого микроскопа,который обеспечивает субмикронное разрешение. Далее, после регистрации характеристик отражения света от сканированного участка, компьютером создаётся рельефная модель шероховатостей данного участка. Эта модель и заносится в базу данных вместе с цифровым снимком картины и координатами того участка.
Для идентификации картины достаточно провести несложную операцию: заново отсканировать нужный участок и сравнить получившийся рельеф неровностей с оригиналом.
— Данная технология позволит предотвратить не только кражу, но и подделку, — уверен разработчик технологии Кирк Мартинес, профессор кафедры электроники при Университете Саутгемптона в Великобритании. — Например, можно будет убедиться, та ли картина вернулась из реставрационной мастерской или музея, бравшего её на выставку.
Эта информация свидетельствует о том, что работы по защите живописных работ ведутся, ведутся успешно там, где их хотят вести, и средства на ведение этих работ находят, в том числе и из бюджета ЕС.
Так почему бы Правительству РФ, несмотря на молчаливое несогласие художественной общественности и невмешательство министра культуры РФ, взять на себя инициативу по созданию всемирного банка «художественных отпечатков пальцев» с полотен великих мастеров. Более того, для нашего бюджета реализация моей идеи ничего не будет стоить. И ещё она будет прибыльна. Вот что по этому поводу говорит один из ведущих специалистов в стране профессор С. Самищенко: «В России в силу обстоятельств создана отличная криминалистическая база. Это та сфера, в которой мы пока не уступаем Западу, так что вполне можем создать предприятие, которое бы занималось идентификацией полотен, собирая базу данных. Коммерчески это было бы фантастически выгодно».
О выгоде профессор говорит обоснованно. Не так давно к нему за экспертизой обратился коллекционер из США, который просил выяснить, совпадает ли отпечаток на принадлежащем ему полотне с отпечатком, который обнаружили на подлиннике Ван Гога. В случае положительного ответа коллекционер предлагал гонорар в размере 5% от рыночной стоимости шедевра. Полотно Ван Гога сегодня оценивается в 60 миллионов долларов. «В этом разговоре важен порядок цифр, — подчеркивает Самищенко, — первая же экспертиза окупит все вложенные затраты на создание и банка данных, и коммерческого предприятия».
Е.А. КОШКИН,
полковник милиции в отставке,
кандидат технических наук
http://petrovka-38.com/news/atributsiya-zhivopisnykh-poloten-po-otpechatkam-paltsev-khudozhnikov
